Свеча

В период средневековья изображение античного факела как символа врачевания стало заменяться изображением свечи. Возможно, что это было связано с ее церковным употреблением. Христианство расширило содержание символа - светильник, который переосмысливался и постепенно приобретал значение символа созидания и освобождения. Горящая свеча во время родов, похорон означала "жизнь со светом". Христу приписывались слова: "Я - свет мира сего". Так древние символы продолжали свою жизнь, но уже в измененном толковании христианства. Христианство перенесло символические представления о факеле и обряды на свечу. При этом воск как чистый продукт животного мира олицетворял человеческую природу, огонь свечи олицетворял Христа. Сжигание свечей при церковных обрядах символизировало смерть Христа, приносящего себя в жертву людям. С этим связаны известные изрчения "Светя другим - сгораю" или "Служа другим, уничтожаю себя" и др., со временем утратившие только религиозный смысл.

Изображение горящей свечи во времена средневековья встречается вообще очень часто. Вероятнее всего, свеча пришла в медицину через анатомию, так как именно эта дисциплина стала мостом, соединяющим медицину и искусство. Пожалуй, нет ни одного крупного художника XV-XVII вв., который не изображал бы человеческое тело. В эпоху Возрождения Леонардо да Винчи, Микеланджело Буонаротти, Рафаэль Санти нашли в анатомической гармонии человеческого тела основной принцип изобразительного искусства, отойдя от неверных анатомических представлений средневековья.

Опытный метод в науке, получивший развитие в это время, а также передовые взгляды на искусство способствовали его развитию, а вместе с ним развитию анатомии. Однако тормозом в этой области долгое время был церковный запрет производить вскрытия.

Так, до начала XVI в. в Италии вскрытие трупов было практически запрещено. Разрешалось лишь иногда вскрывать трупы преступников. Кроме того, папа Бонифаций VIII в 1300 г. позволил с разрешения властей производить вскрытие трупов умерших видных полководцев-иностранцев, родина которых была далеко. Разрешение было связано с тем, что их останки должны были быть отправлены на родину, для чего трупы особым образом препарировались: из них устранялись все внутренние органы, затем трупы вываривались, пока мышцы не отставали от костей, а кости в качестве останков покойных отправлялись на родину. Папа Сикст IV (XV в.) продлил запрет на вскрытия, однако разрешил производить официальные вскрытия с согласия властей, и, наконец, папа Климентий VII (XVI в.) разрешил производить анатомические опыты для учебных целей.

В таких условиях получило довольно широкое распространение тайное анатомирование, которое нашло отражение в живописи.

Немецкий искусствовед Е. Голлендер в книге "Медицина в классической живописи" (1913 г.) подробно анализирует рисунок, который искусствоведы приписывают то кисти Микеланджело, то Караваджо, то другим мастерам. На нем изображено вскрытие трупа, производящееся двумя жестикулирующими мужчинами. Тело лежит на грубом деревянном столе, с которого свисают руки покойного. Мужчины занимаются измерениями трупа. Один из них склонился на колено у головы трупа и опирается правой рукой на большой циркуль. Другой правой рукой указывает на труп, а в левой держит треугольный предмет.

Вскрытие трупа, производимое Микеланджело

Мужчины изображены на рисунке бегло, тем не менее Е. Голлендер пытается угадать в одном из них характерные черты лица Микеланджело. Его партнером он считает профессора анатомии падуанского университета Маркантонио делла Торре, о котором известно, что ему разрешалось расчленять трупы преступников с целью изучения. Против такого предположения говорит то обстоятельство, что Микеланджело жил во Флоренции и Риме, а Маркантонио делла Торре - в Падуе и Павии, поэтому едва ли они могли анатомировать совместно. Кроме того, нет точного указания на время к которому относится рисунок. Возможно, что оно не совпадает с периодом деятельности Маркантонио делла Торре. Существует и другое мнение: на рисунке изображен Микеланджело, а в качестве его партнера итальянский анатом Маттео Реальдо Коломбо, известный своими исследованиями системы кровообращения, один из предшественников Уильяма Гарвея.

Титульный лист труда А. Везалия 'О строении тела человека'

Однако нас прежде всего интересует не различное определение лиц, изображенных на рисунке, а само его содержание: на рисунке показано скорее всего тайное вскрытие или какое-то исследование трупа в полутемном помещении, освещаемом лишь одной свечой, поставленной на нижнюю часть грудной клетки мертвеца.

В связи с этим можно напомнить легенду о том, что настоятель одного из флорентийских монастырей в знак благодарности за то, что молодой Микеланджело изваял распятие, якобы разрешил ему беспрепятственно производить свои анатомические исследования в подвалах монастыря, с тем чтобы художник мог приобрести необходимые знания о строении человеческого тела.

Вернемся к упомянутому выше рисунку с изображением свечи, стоящей на трупе. То, что свеча единственная, и то, как она расположена на рисунке, наводит на мысль, что ее назначение - не только быть средством освещения. Возможно, художник умышленно изобразил анатомирование в виде какого-то таинства, которое невозможно при дневном свете, а свет свечи придавал ему возвышенный смысл.

Общеизвестным является титульный лист (работы Стефана Калькара, представителя школы Тициана) знаменитого труда А. Везалия "О строении человеческого тела" (издан впервые в 1543 г. в Базеле и повторно - 12 лет спустя). Оба издания, как и работа А. Везалия "Эпитоме", иллюстрированы превосходными гравюрами. На титульном листе первого труда изображена сцена, происходящая во внутреннем дворике одного из итальянских дворцов. Дворик служит анатомическим театром, в центре которого сооружен стол. А. Везалий демонстрирует внутренние органы женщины. Эта сцена, в отличие от сюжета, изображенного на вышеупомянутом рисунке, где двое неизвестных тайно занимаются анатомическими исследованиями, происходит при дневном свете. В данном случае показано одно из публичных анатомических вскрытий, которые производил А. Везалий.

Рисунок и титульный лист знаменуют собой вехи развития анатомии, которая за очень короткий промежуток времени прошла путь от тайных вскрытий до расцвета научной анатомии, занявшей прочное и почетное место в медицине. В крупных университетах Европы по примеру университета в Падуе был введен курс анатомии. Знание анатомии вошло в понятие "образованный человек". Андрей Везалий ниспроверг отдельные положения Галена и стал основоположником научной анатомии.

Дворик, в котором происходит анатомическая демонстрация А. Везалия, по архитектуре явно относится к эпохе Возрождения. Несколько театрально показаны присутствующие на вскрытии знаменитые люди, которые, жестикулируя, что-то оживленно обсуждают. Всего их около пятидесяти. Среди них можно узнать Реальдо Коломбо, В. Тициана, М. Лютера, И. Опорина, М. Сервета, Я. Сильвия, И. Фробена, Ж. Фернеля, Ф. Рабле, Парацельса, Д. Фракасторо, короля Франциска I, Маргариту Валуа, короля Карла V и многих других.

Трудно даже предположить, чтобы все эти люди могли когда-либо собраться вместе. Их собрала фантазия художника. Он, как было принято в то время, изобразил на фронтисписе портреты многих современников А. Везалия - его сторонников и учеников, а также противников и врагов. Над всеми возвышается скелет. Взоры присутствующих обращены к названию труда А. Везалия и его фамильному гербу (три бегущие ласки), который поддерживают ангелы. Сам А. Везалий жестом привлекает внимание всех к трупу. Изящные черты лица молодого анатома дополняет борода. Высокий лоб обрамляют густые вьющиеся волосы, спадающие на середину лба и отступающие немного назад сбоку. На титульном листе первого издания он изображен с бородкой клинышком, во втором издании его лицо окаймляет пышная борода.

Широко известный профессор А. Везалий мог заниматься анатомией в светлых просторных анатомических театрах учебных заведений и не нуждался в свечах, чтобы освещать свое рабочее место. Однако на указанных титульных листах изображена свеча, стоящая на передней части стола для вскрытий среди приборов и инструментов. Ни на одном изображении, являющемся перепечаткой титульного листа с ранних оригиналов, мы не видим горящего пламени. На некоторых же изображениях отчетливо видна струйка дыма, идущая от охлаждающегося фитиля свечи. Вероятно, свеча с погасшим фитилем просто является напоминанием о том, что она когда-то входила в комплект анатомических принадлежностей.

Анатомический театр ван дер Неера

Аналогичный сюжет изображен и на титульном листе труда профессора анатомии и ботаники Лейденского университета Питера Павия (1564-1617 гг.). Автор рисунка Жак де Гайен при создании титульного листа анатомического труда П. Павия, очевидно, использовал в качестве образца титульный лист, написанный С. Калькаром для работы А. Везалия, потому что они весьма сходны по содержанию.

Анатомический театр ван де Витта

На рисунке де Гайена мы имеем возможность как бы заглянуть внутрь учебного анатомического театра, построенного в 1597 г. в Лейдене по образцу Падуанского. Питер Павий стоит у стола для вскрытий с ножом в руке, готовясь к демонстрации внутренних органов живота. Позиция лектора здесь выбрана удачнее, в то время как А. Везалий почти теряется среди присутствующих. П. Павий в мантии с высоким жабо и ниспадающими рукавами стоит перед трупом, стараясь привлечь внимание аудитории к предмету своей демонстрации и показать все детали человеческого тела. Молодые любознательные студенты, длиннобородые ученые в высоких шапках и жадные до зрелищ горожане теснятся в проходах между скамейками. Над всеми возвышается скелет со знаменем в руках, на котором написано по- латыни": "Смерть - конец всего живого". Через высокие окна анатомического театра с цилиндрическим сводом льется дневной свет, освещая место действия. А на краю стола - изображение погасшей свечи.

На некоторых рисунках анатомического содержания более позднего времени изображалась горящая свеча, несмотря на то что действие происходило при дневном свете. Это свидетельствует о том, что свеча постепенно стала изображаться в качестве такого же символа, что и античный факел, т. е. как символ медицины вообще и врачебной деятельности в частности. Примером этого может служить групповой портрет 1617 г. известного голландского художника Миревельта, изображающий анатомическое вскрытие, производимое доктором Виллемом ван дер Неером в присутствии представителей гильдии врачей.

Иессен

В отличие от динамических изображений анатомических вскрытий А. Везалия и П. Павия картина, изображающая доктора ван дер Неера статична. Никто из присутствующих не проявляет интереса к вскрытию трупа, все головы повернуты к зрителю. Возможно, это объясняется тем, что художник стремился прежде всего дать портретное сходство каждого врача. Создается вполне обоснованное впечатление, будто все присутствующие на вскрытии были внезапно отвлечены от своего занятия кем-то посторонним, пришедшим со стороны зрителя!

Чтобы подчеркнуть контраст белого и черного, что было свойственно голландской живописи XVII в. (такой прием исползует и Рембрандт), художник освещает всю группу сверху и спереди, а задний фон остается темным. В этих условиях свеча, изображенная на переднем плане, полностью теряет свое значение как источник света и, конечно, присутствует здесь в качестве символа.

Н. Тульп

Рисунок горящей свечи на переднем плане имеется и на картине Томаса ван де Витта (1727 г.), изображающей вскрытие трупа доктором Ван-Блейсвиком. Так же как на картине Миревельта, изображение свечи здесь символизирует профессию врача, является своеобразной эмблемой медицинской деятельности. Подтверждают такое мнение ряд произведений живописи, о которых известно, что горящая свеча присутствует на них как символ.

В 1985 г. исполнилось 365 лет с того дня, когда на Староместской площади Праги рукой палача была прервана жизнь известного политического деятеля, ученого-анатома Яна И. Иессена (род. в 1566 г.). Он получил звание бакалавра философии в Лейпциге, затем в 1591 г. окончил Падуанский университет. В 1594 г. Я. Иессен стал профессором анатомии и хирургии в Виттенберге, в 1597 г. - деканом, а затем и ректором этого университета. В 1600 г. он был приглашен в Прагу. Здесь он произвел первое в Средней Европе вскрытие трупа. В 1617 г. Я. Иессен стал ректором Карлова университета. Он принимал активное участие в политической жизни страны, был одним из руководителей восстания против Габсбургов и после его поражения в числе двадцати наиболее активных участников восстания был казнен четвертованием.

В 1617 г. был написан портрет Я. Иессена. По его желанию он изображен с горящей свечой в качестве символа бескорыстного служения избранному делу. Я. Иессен одет в мантию. Свеча стоит на столике сбоку, в глубине картины. На ленте, обвивающей свечу, написано на латинском языке: "Исполняя свой долг, я забываю о благе своем".

Примерно в это же время в Голландии в Амстердаме жил и работал другой известный анатом и хирург и одновременно судовладелец и купец Николас Н. Тульп (1593-1674 гг.) - ученик лейденского анатома Питера Павия. Граждане города неоднократно избирали Н. Тульпа бургомистром. Свое служение ближнему Н. Тульп сравнивал с горением свечи. На известном портрете тридцатых годов XVII в. кисти Н. Элиаса. (Амстердамский музей Сико, галерея № 6) Н. Тульп стоит лицом к зрителю, опираясь на перила в полной достоинства позе. На переднем плане в круглом подсвечнике - наполовину сгоревшая свеча. Н. Тульп указывает на нее пальцем, подчеркивая символическую связь горящей свечи с медицинской деятельностью. Надпись на табличке по-латыни гласит: "Служа другим, уничтожаю себя".

На другой картине, принадлежащей кисти Рембрандта ван Рейна (1632 г.), Н. Тульп, в то время декан гильдии хирургов, изображен в расцвете творческих сил в кругу своих коллег. Сюжет картины подсказал сам Н. Тульп, и предназначалась она для украшения парадного зала собраний гильдии хирургов в Амстердаме. Групповые портреты были характерны для голландской живописи XVI-XVII вв. и представляли собой по существу соединение нескольких одиночных портретов в одной картине, причем большое внимание обращалось портретному сходству изображаемых.

На картине Рембрандта ван Рейна Н. Тульп в голландской шляпе с широкими полями в кругу элегантно одетых врачей вскрывает тело преступника, умершего от пыток палача, известного в Амстердаме под кличкой Ребенок. Проводя анатомирование, Н. Тульп объясняет действие мускулатуры пальцев. У ног трупа стоит свеча.

На большом надгробном барельефе иенский анатом, хирург и ботаник профессор Иоганн Арнольд Фридерик (1637-1672 гг.) также изображен с горящей свечой и надписью над ней: "Служа другим, уничтожаю себя".

Горящая свеча изображена и на фамильном гербе английского врача Уильяма Гарвея (1578-1657 гт.), открывшего опытным путем кровообращение. На картине, приписываемой кисти Антония ван Дейка или Вильгельма ван Беммеля, вверху справа изображен герб семьи Гарвея. К семейному гербу Гарвей добавил изображение горящей свечи, обвитой двумя змеями, и изречение: "Чем сильнее горит, тем ярче светит". Так У. Гарвей символически изобразил свое стремление к познанию науки врачевания и свое желание посвятить себя этой науке.

В 1893 г. на своде колонного зала (Палаццо дель Бо') Падуанского университета, где учился У. Гарвей, было сделано изображение женской руки с факелом в виде виньетки. Вокруг факела обвиваются две змеи. Предполагают, что эта виньетка является копией герба Гарвея, выполненной либо в честь его пребывания в Падуе в 1602 г., когда ему была присвоена ученая степень доктора наук, либо позднее, когда он посетил Падую уже всемирно известным ученым. Герб Гарвея также изображен на его могиле в церкви Хемпстеда (Англия, графство Эссекс).

Барельеф иенского хирурга И. А. Фридерика с эмблемой свечи, 1672 г.

Так постепенно изображение горящей свечи все чаще использовалось как символ медицинской деятельности. Этому способствовало то, что его сделали своей эмблемой такие всемирно известные врачи, как Я. Иессен, Н. Тульп, У. Гарвей и др. В XVII-XVIII вв. эмблема "горящая свеча" стала одной из основных медицинских эмблем и использовалась не только отдельными лицами, но и врачебными обществами.

У. Гарвей и его герб

Эмблема с изображением горящей свечи помещена на советских изданиях переводов трудов Б. Рамаццини, Л. Ауенбруггера и др. Во время празднования столетия со дня основания Международного общества Красного Креста изображение горящего светильника во многих странах было использовано в качестве эмблемы этого события.